80 лет форы, часть вторая - Страница 45

К оглавлению

45

- В том числе. Он мечтает о свободной Латинской Америке, где никто не эксплуатируется, и свободные народы живут счастливо...

- И во главе этих свободных народов он видит себя, не так ли?

- Он полагает, что подобные вопросы можно будет решать гораздо позднее, когда большого Брата поставят в угол и выпорют.

- Ну, порка братика уже идет. И даже не отцовским ремнем, - Ласаро снова усмехнулся. - Удивлен, что Жозе этого недостаточно.

- В том то и дело, что нет. Эта порка избавит Большого Брата от привычки лазить по чужим огородам. А этот огород он считает своим.

Бывший президент Мексики, руководитель Мексиканской революционной партии, Ласаро Карденас, встал из-за стола и, подойдя к балкону, посмотрел на появляющиеся над городом звезды. Помолчал, о чем-то напряженно раздумывая.

- Ладно, - наконец, разорвал тишину его голос. - Чего именно хочет Жозе?


1 октября 1946 года.
Северная Италия.

Появление немецкого "Леопарда" было весьма неожиданно для отдыхавших советских бойцов. Васильев, зло посмотрев на виновато разводящего руками командира боевого охранения, погрозил ему кулаком и, наклонившись к уху, гневно прорычал:

- Мы еще поговорим, сокол ты мой сизокрылый.

Вылезший из танка немец, наблюдавший эту картину, ухмыльнулся.

Несмотря на то, что со времен советско-германской войны прошло вот уже четыре года, тепла в отношениях кадровых офицеров явно не хватало, а потому подколки друг другу устраивали обе стороны. Объединенное Стратегическое Командование Евразийского Союза такое, естественно, не одобряло и за подобные проделки наказывало строго - если узнавало, конечно, - ибо уже неоднократно случались случаи "дружественного огня". Так, к примеру, немецкая "Пантера 2", имитирующая нападение из засады и неожиданно выскочившая на дорогу прямо посреди советской механизированной колонны была обстреляна из ручных противотанковых гранатометов сидевшими на броне оказавшегося рядом "Берии" пехотинцами. А еще секундой спустя к ним присоединились орудия тяжелых БМП... Результат - два убитых и три раненных немецких танкиста, а также несколько обожженных выхлопами РПГ советских солдат - причем один из них пострадал довольно серьезно.

Или отделение советской войсковой разведки, по непонятной причине решившее проникнуть на охраняемый немцами объект. Результат - четыре трупа и четырнадцать раненых с обеих сторон.

И такие случаи были неоднократны и совсем не единичны... Далеко не все из них заканчивались столь печально, но подобный бардак приводил генералов в состояние, классифицированное каким-то из армейских остряков как "носорог разъяренный, подслеповатый".

Поэтому, с недавних пор за подобное можно было так отхватить (даже если происшествие обошлось без жертв или особенных неприятностей), что желание подшучивать над союзником с обеих сторон довольно резво угасло.

Но рецидивы случались - о чем недвусмысленно говорил вид бравого лейтенанта, привалившегося к своему танку.

- Теперь вы. Что ж, герр офицер, вы тоже хороши. Прокрались мимо моих бойцов - продемонстрировали слабые места в обороне. Что хорошо - ведь теперь я упущение исправлю, а лучше союзник, обнаруживший дырку в твоем заборе, чем враг. Но вам не пришло в голову, - тут Васильев сделал паузу и, перейдя с немецкого на подвид русского, высказался об умственных способностях стоящего перед ним немца, после чего продолжал как ни в чем не бывало, - что здесь по вам вполне могли открыть огонь. На поражение? Из всех, мать их, стволов? И что ваше донесение - да-да, то самое, что вы держите в руках - попросту не дошло бы до адресата? Коим, как я полагаю, я и являюсь? А? Можете мне на это ответить, или мне лучше спросить у вашего командира?

Несколько ошарашенный таким напором немец стушевался и что-то невнятно буркнул.

- Надейтесь на то, что доставленное вами послание достаточно важно, чтобы я забыл написать рапорт вашему командованию.

И, буквально вырвав из рук "гордости Вермахта" (о чем недвусмысленно заявлял значок на груди танкиста) пакет с бумагами, Васильев отправился в штабную палатку, рукой приказав следовать за ним.

- Товарищи командиры, - около часа спустя обращался Васильев к офицерам своего батальона. - У меня для вас две новости: плохая и хорошая. Плохая - в том, что завтрашней ночью нам с вами предстоит прорвать оборону противника в седьмом квадрате.

- Фигасе, - пробормотал стоящий в углу капитан - немолодой уже мужик с красным лицом и рано поседевшими волосами. - У англичан же там почти два полка.

- И вот здесь приходит время для хорошей новости. Нашу атаку поддержит одиннадцатая танковая бригада Вермахта. А это полторы сотни вторых "Пантер" и штук сорок "Леопардов".

- И на хрена им мы? - поинтересовался все тот же капитан.

- Пехотное прикрытие. На "кошках" по траншеям не попрыгаешь и в дом не залезешь. В любом случае, справиться мы должны.

- Воздух?

- Скорее всего будет ничейным. Метеослужба обещает дождь и сильный ветер, - Васильев пожал плечами.

- А если будет все-таки хорошая погода?

- Нас прикроют. И не надо спрашивать, дадут ли нам штурмовики - ибо я сразу могу сказать, что нет, не дадут. Другие вопросы есть? - ответом майору послужило молчание. - Ну и отлично. Завтра с утра, в десять, буду давать уже конкретные приказы - так что командирам рот подойти к этому времени. А мне еще надо с моим немецким коллегой все обсудить. Так что спокойной ночи - пусть ваши бойцы хорошенько отоспятся. Все свободны.

Дождавшись ухода своих подчиненных, Леонид повернулся к сидящему в углу штабной палатки немцу. Прибывший минут через пятнадцать после своего посыльного, полковник Вальберг оказался на удивление вменяемым и адекватным человеком. Будучи австрийцем по происхождению, он, тем не менее, с честью служил Германии вот уже почти двадцать лет.

45